«В русском человеке есть особенное участие к празднику Светлого Воскресенья. Он это чувствует живей, если ему случится быть в чужой земле. Видя, как повсюду в других странах день этот почти не отличен от других дней, – те же всегдашние занятия, та же вседневная жизнь, то же будничное выраженье на лицах, – он чувствует грусть и обращается невольно к России. Ему кажется, что там как-то лучше празднуется этот день, и сам человек радостней и лучше, нежели в другие дни, и самая жизнь какая-то другая, а не вседневная… Разумеется, все это мечта».



Да, значимость Пасхи в западной культуре не такова, как в России, но праздник, а в этом году он отмечался в один день и католиками, и протестантами, и православными, был отмечен церковными службами, катанием яиц на лужайке Белого дома, и даже магазины не работали – что случается в Штатах всего несколько раз в год. Праздник.

А уж в православных храмах Америки все и точно было по Гоголю: «Эта торжественная полночь, этот повсеместный колокольный звон, который как всю землю сливает в один гул, это восклицанье "Христос Воскрес!", которое заменяет в этот день все другие приветствия, это поцелуй, который только раздается у нас...»



Но нет, замечает Гоголь в этой же своей статье «Светлое Воскресение»: «…не в видимых знаках дело, не в патриотических возгласах и не в поцелуе, данном инвалиду, но в том, чтобы в самом деле взглянуть в этот день на человека, как на лучшую свою драгоценность, – так обнять и прижать его к себе, как наироднейшего своего брата, так ему обрадоваться, как бы своему наилучшему другу, с которым несколько лет не видались и который вдруг неожиданно к нам приехал».

Далее: http://blogs.voanews.com/russian/photos

Смотрите также фотогалерею «Православная пасха в Вашингтоне»